ВОЗДУШНЫЕ ЗНАКИ

сборник стихов и сказок И.Н. Кружкова "ПЕСЧИНКИ" (продолжение)

ВОЗДУШНЫЙ ШАР

Высоко в небе среди облаков парил шар, наполненный тёплым воздухом. Он плавно перемещался, изредка покачиваемый восходящими парами. И так, сверкая в лучах солнца, он вдруг возомнил себя равным Миру, и с гордостью произнёс:
– «Послушай-ка, не находишь ли Ты, что Мы с Тобой едины и единственны в своей красоте и совершенстве?»
Его спросили:
– «Из чего ты сделал такое заключение?» –
– «Посмотри, как играют и переливаются солнечные лучи в небесах. Посмотри, как ослепителен и прекрасен я, отражая эти лучи. Разве Ты не находишь в этом нашего сходства?» –
Тут он услышал ответ:
– «Ты просто воздушный шарик».
Спокойствие и высокомерность шарика вдруг стали быстро проходить, и с некоторым раздражением он начал доказывать свою правоту:
– «Не могу с Тобой согласиться. Посмотри, Твой ветер разносится повсюду, веет, куда ему захочется. Порывы его бывают то очень резки и разрушительны, и наоборот, настолько спокойны и нежны, что почти неуловимы. Я тоже могу полететь туда, куда мне угодно. И если будет на то моя воля, я могу передвигаться со скоростью пущенной стрелы, а могу парить так плавно и грациозно, что никто не сможет оставаться равнодушным, глядя на мой полёт. Разве Ты не находишь в этом нашего подобия?»
На что ему ответили:
– «Ты просто воздушный шарик, носимый потоками ветра»
В словах шарика послышалась интонация гнева:
– «Посмотри внимательнее и согласись – Ты велик, и вместе с тем Ты отражаешься в самой маленькой частице, так же и я – в начале был маленький, теперь я большой. Но могу стать неимоверно большой и затем, если захочу, стать очень маленьким. Согласись. Ведь только Ты и я, только мы можем быть такими».
Вокруг него звучал всё тот же ответ:
– «Ты просто воздушный шарик».
Шарик, сменив своё царственное спокойствие на негодование и гнев, закричал:
– «Всё Ты лжёшь, всё Ты лжёшь! Это неправда, неправда! Ты мне завидуешь, и от этой зависти Ты не хочешь признать меня равным с Тобой.
Теперь я понял почему – потому что, когда наступает ночь, то всё в мире погружается в сумрак и непроглядную тьму, а я, несмотря на это, всё также продолжаю сверкать и переливаться – в Тебе говорит зависть».
Тут над Шариком нависла плотная туча. Она закрыла от него солнце, его лучи перестали обогревать Шарик. Воздух, которым он был наполнен, стал охлаждаться, и шар полетел вниз к земле. Но тут он неожиданно с новой силой и злорадством закричал:
– «К тому же в небе ходят тучи, а я в любое время и в любой ситуации остаюсь светел, прозрачен и чист. Ты не можешь смириться с этим. Я ухожу от тебя. Как я мог желать сравниться с Тобой?! Я оставляю Тебя. Ты со мной не сравним!»
А вокруг него звучало всё то же:
– «Ты просто воздушный шарик, отражающий свет солнца».
Над землёй бушевал ветер. И шар, опустившись вниз, попал в его бушующие потоки. Но он этого не замечал, а только наоборот продолжал пылко восклицать:
– «Мир – это я! Всё остальное несовершенно!»
А ветер всё носил и носил его со стороны в сторону. Вот вдруг Шарик налетел на куст и зацепился за его ветку. Он уже хотел сказать для себя что-то очень важное, и уже произнёс первое слово:
– «Я-а-а», – как громко лопнул, и от него осталась лишь маленькая серая невзрачная тряпочка, которая продолжала развиваться на ветру.
Ветер кончился, тучи разошлись, открыв земле чистый и прекрасный небосвод, озаряемый солнцем. А от Шарика же, увы, так ничего и не осталось, кроме маленького лоскута, лежащего в грязи.

Так и некоторые из нас в минуты духовного подъёма иногда начинают считать себя равными Создателю, но духовное стремление в них остывают, и они спускаются на землю, наводнённую ненастьем, где достаточно лишь одной «колючки», чтобы всё набранное с Помощью Создателя оставило бы их, и от «шарика остался бы только серый лоскуток, лежащий в грязи».

Всевышний был, есть и будет Великим и Непостижимым, но самостью, эгоизмом и незнанием мы только отдаляем себя от Него. И наоборот, постоянным трудом и размышлением мы можем встать с Его Помощью на Путь Познания и Единения с Создателем.
ДЕЙСТВИЕ!
ДЕЙСТВИЕ!
ДЕЙСТВИЕ!


ФЕНИКС

Жила среди народа птица Феникс,
Она предсказывала людям их судьбу.
Одним сулила радость, счастье, злато –
Другим вещала горе, смерть, нужду.

Но время шло, и очередь настала,
Царь Птице сей в Путь дальний уходить,
Чтобы пред богом за грехи людские,
Сполна в небесном Мире заплатить.

Она исчезла, обратилась в пепел,
Растаяла как будто изо льда.
И мечется народ по свету: -
«Нет, не придёт Благая никогда».

Упали духом, опустили руки,
Оставили заботы о земле
Не колосится хлеб, лежат больные дети,
Кругом татары, варвары везде.

Но встрепенись Народ, ведь мы же все от Бога,
В нас всех Свят Дух, который не умрёт.
Очистим земли от болот и грязи,
И счастье, в мир наш, долгожданное придёт.

И возродится Птица Феникс снова,
Восстанет с пепла, ввысь взлетит опять.
На крыльях радуга, а на челе корона,
Весь мир собою будет Освещать.

Чтобы добро цвело, а зло исчезло в свете,
Чтобы вода была как солнца луч,
Чтоб выпекался хлеб и радовались дети,
Чтобы Народ Земли рос Славен и Могуч.


* * *

Включи сознанье, Человек,
К Тебе взывает БРАТСТВО МИРА,
Направь Души своей полёт,
Как каравеллу – по волнам эфира.

В бескрайнем океане нет путей,
Как нет и нужного вам брега,
Вся жизнь в пути – вперёд, вперёд,
Вот истинное назначенье Человека.

Вас будут ранить бури, грозы, гром.
С глубин нечистых твари подниматься,
А вам совет Наш, не бояться их,
И в трюмах кораблей не укрываться.

Раскиньте парус и направьте к Солнцу путь.
Вы все новоявленные Колумбы.
Идите все вперёд, вперёд,
Не замечая волны, мили, румбы.

И верьте, как не тяжек путь,
Не бойтесь тех, кто закрывает Солнце.
Корабль нашёл тот верный курс,
Ту брешь, ту точку, то оконце.


* * *

Все в мире есть борьба – борьба Светил со тьмою,
Борьба меж двух начал – зла и Добра,
Борьба меж жизнью вечной и благою
Со злобой, алчностью и звоном серебра.

Подвержено всё в Мире росту и расцвету,
Но в грозах, средь раскатов жизнь течёт.
И возникает из земли росточек,
И, не смотря на бури, он Цветёт.

Насилья низвергая все порывы
Доходит до Вершины Свет.
Мы в жизни как росток, заметны еле-еле,
Зато итог – какой прекрасный Цвет.

Хвала победе Мира над насильем,
Хвала всем Любящим – Познавшим Мира Свет!
Хвала – кто золото отбросив Принял Руку,
И Выполняет Господа ЗАВЕТ!


* * *

Человек, ступивший над потоком,
Оставь свой груз и смело вверх смотри.
Не бойся мутного её теченья –
Снега лучистые сверкают впереди.

Мост качается, ведь он сплетён тобою,
Из нитей смелости, любви, огня.
Но он прочней всех переходов в мире –
Ибо ведёт тебя в долину дня.

С острова на Материк бескрайний,
С тёмных крыш к небесным куполам,
От ненастья к Солнцу, в поднебесье –
В мир, который лишь подобен снам.

Пусть качают мост ветра и волны –
Ты скрепи всё Веры волоском,
Чтобы был он как струна на арфе,
И тогда тебе всё в мире нипочём.

Перейди его лишь на одном дыханьи,
Вниз не смотри, не оглянись назад –
Так достигнешь ты Страны Великой,
И найдёшь цветущий Мира Сад.


* * *

Не всем маяк во бурях светит,
Но берега ждут корабли.
Пусть кормчий сердцем карты метит,
Мой друг – не падай, будь смелей.

Стихия – Сила Мирозданья,
Начало девственных начал.
Но в мире нет образованья,
Где б Голос Жизни не звучал.

Не бойся бурь – услышь сей Голос,
Во тьме, непознанной дали,
И камень перережет волос,
Борьба спасает корабли.


* * *

Кто ты, идущий меж волнами,
Гонимый бурями во тьме?
Корабль с большими парусами,
Иль щепка на большой воде.

Бушуют волны среди мира,
Творенье радостей и бед.
Есть свет и хаос – плоть эфира.
Кто ты – воздай мирам ответ?

Они таят в себе Движенье,
Приумножая силы сфер.
Давая путнику рожденье,
Иль поражения пример.

Зависит всё от Состоянья
Полёта в Вечности Души.
Путь открывает нам Дерзанье,
Ты сам себе сей Путь верши.

И щепки неподвластны бурям,
И в штили гибнут корабли.
Давайте Жизнь мы славить будем,
Всё остальное холм мели.

Так, кто ты – тлен или Нетленье,
Творец – иль пыль у стен Земли.
В борьбе важней всего Терпенье,
Оно Спасает Корабли.



* * *

Словно мгновения – столетья, миллиарды.
Мы все – одно, делённое на мириады,
Устроенные так Верховной Силой,
Чтоб к Центру продвигались не насильно.

Вращается космическая жизнь,
Рукой Непостижимого Созданья,
Впустившего в сей бренный мир
Частицу Своего Сознанья.

В Веках мелькают за витком виток
Судьбы наматывая паутинки,
И прикрепляются на них
Миров всех жизни – бисеринки.

А мы припомнить лишь должны:
За светом – свет, за временем нет века,
Святое назначенье Человека,
За громом жизни – звуки тишины.


* * *

Встань ЧЕЛОВЕК – отряхни с себя прах,
Смой Божьим Светом мирские стремленья,
Только Любовь, без раздумья, для всех,
Нас допускает в Мир просветленья.

Рушатся горы, гибнет народ,
Созданный нашим ОТЦОМ для прозренья,
Но люди во сне свои жизни влачат,
Смерти подобное промедленье.

Встань ЧЕЛОВЕК – не отвергни тех ВРАТ,
Которые ждут нас от Века до ныне.
Ведь уж усилился в Сто Тысяч Крат
ГЛАС ВОПИЮЩЕГО в ЭТОЙ ПУСТЫНЕ!!!

Близится Время, Час РОКА настал,
Вот уж стоят Дорожные Знаки,
Но люди не внемлют, люди молчат,
Время проводят в чванстве и драке.

Чистой должна быть наша ДУША,
Чистой и нежной – как у младенца,
Чтобы увидеть те Образа,
Что смотрят прямо в Глаза нам и в Сердце!

Тысячилетья как дни – всё идёт,
Лишь только мы остаёмся на месте.
Словно забыли, что к Новой ЗАРЕ
Сможем дойти мы только лишь вместе.

Вспомни ЗАВЕТ Наш – врага ВОЗЛЮБИ,
Думай о нём, как о брате, о сыне.
Горе и беды тогда не страшны,
СИЛЫ НЕБЕСНЫЕ с Нами ОТНЫНЕ!!!


* * *

Уж слышно ржание у врат,
Пришёл Посланник к стенам Храма.
Он Огненный Завет принёс,
С вершины поднебесного кургана.

Где собраны Заветы Тех,
Кто помогал созданью Мира,
Кто был Учителем детей,
Языческого ниспроверг кумира.

И вот стоит он у ворот,
И Глас Его тревожит уши –
Сей Гость к нам входит во Сердца,
Он Очищает наши Души.

Нам вспомнить надо Зов Отцов,
Зов Света – клич свободный, дерзкий –
«Вперёд, без страха, в океан,
Сорви с себя наряд сей мерзкий».

Пусть не страшат нас ни туман,
Ни бури, грозы, ни ущелья.
Стоит Посланник у ворот.
Достань Ларец из подземелья,

Омой Водой его с Вершин,
Вначале бывших колыбелью,
Не бойся Утренней Звезды,
Раскрой Царице Мира келью.

Ларец развеет тьму веков,
Мы Вспомним – кто мы здесь, откуда,
И скажем: «Здравствуй, Наш Отец!»
И Свет польётся ото всюду.


* * *

Сверкает Капля мира неземного
В сиянье звёзд, на полотне небес.
Она чиста, прозрачна и прекрасна,
И отражён Эдем в Созданье этом весь.

Но дальше всё, летя от Первозданной
Тускнеет капля, исчезает свет,
Не отражается в ней Вышнее Пространство,
Нет чистоты, прозрачности в ней нет.

И падает на землю капля камнем
Или во льдинку в тучах превратясь,
Несёт в себе или холод, иль разруху,
По Миру в одночасье проносясь.

Но составная всех веществ на свете –
Вода, что чистоту в себе хранит.
Хранится она в недрах и в пространстве,
Её хранит в себе и лава и гранит.

Очистите вы каплю от налёта,
Растайте лёд и Капля заблестит.
И с Океана нашего земного
В Небесный Океан свой Возлетит.

И превратится ветхая во Младу
В Жемчужину Вселенской красоты,
В Источник Мира и Благоуханий,
В Державу Истины и Вечной Доброты.


ОКЕАН

Шумит не унимаясь океан,
Вздымает волны и рождает пену.
Он дышит, Он живой – Он Организм,
В нём Сердце, что Собой питает члены.

И созданный из пены золотой,
Наш Мир искрится и благоухает,
Разносится ветрами по волнам –
То возникает он – то тут же исчезает.

Иной раз в океане шторм,
Бушуют ветры, исчезает пена,
Со смерчем Океан ведёт,
И вырывается Он из-под его плена.

И тишина, зеркальны глади Мира.
Но вот забрезжил свет по Миру вновь.
И вновь стучится Сердце в Организме,
И гонит по сосудам свою Кровь.

О сколько волн на Теле и не счесть,
Возникло, возникает и возникнет.
Великий! Он живёт, он жив – Он Есть!
И никогда сей импульс не утихнет.


* * *

Я весь везде, моя частица – небо,
Я – капелька дождя, Я – камешек в реке.
Я – облако, Я – солнце и Я – лучик,
Я – звёзды, что сияют вдалеке.

Я – ветер, что гоняет волны в море,
Я – утром над рекой туман,
Я – гром, стрелою рвущий тучи,
Я – лава огненная, я – вулкан.

Я – Ветер странствий, в даль несущий Землю,
Я – пыль, летящая средь Млечного Пути.
Я – малая песчинка Мирозданья –
Кораблик на Волнах Бескрайнего Пути.

Нет в Мире ничего, чтоб не было Всевышним,
Всё в Мире – это ОН, Столикое в Одном.
Вселенная и я – Одно в нас Светит Солнце
Одно Великое – Немеркнущее ОМ!


* * *

Бывает так, что сон прошёл,
А ты, как будто бы был в свете.
И ты потом мечтаешь лишь о нём.
О нём, и ни о чём другом на свете.

Мгновенье Там, а здесь уж век прошёл.
Тут время тянется, а там лишь вспышка света.
И нет там времени, другая жизнь течёт,
И нет в том мире ни Земли, ни Человека.

Другая там Земля и Человек другой.
Другие там стремления и нравы.
Другие там цветы, и запах там другой.
Другие реки там, дубравы.

Там состоит всё из других цветов,
Таких, что и не знаем мы в помине.
Там словно бы нектар звучат гласа,
И видно всё, как будто ты глядишь с вершины.

Ты видишь там в пространстве всё и вся,
Ты слышишь мысли всех, и видишь ты их Души.
Какие там чистейшие моря,
Какие там цветы растут на суше!

Их запах ощущаешь не умом, а Сердцем,
Цвета ты видишь не глазами, тоже Им.
Какой там вкус плодов, не рассказать в сем мире.
Всё чувствуешь ты сердцем и ни чем другим.

Мы там бываем только в сновиденьях,
Мы там бываем, чтобы отдохнуть,
Мы там бываем, чтоб уйти от дел всех,
Мы там, чтоб вечности флюид вдохнуть.

Затем, припомнив то Мгновенье,
Забудем обо всём, забудем о былом.
Забудем горести, обиды, раздраженья,
И чистыми в тот светлый мир войдём.

То – вечный мир – мгновенья сквозь столетья,
Прохлада ручейка сквозь наш земной пожар.
Пред ними меркнет всё, все страсти и стремленья.
Они спускаются к нам словно Божий Дар.

Иди туда, но не во снах, а в жизни,
Не бойся тяжести, оставь яд темноты,
И ты войдёшь тогда в свой Дом, в свою обитель.
Не избежать тебе той чистой красоты.

О СОИЗМЕРИМОСТИ

Вот камень, что поросший мхом
Стоит в степи тысячелетья,
Морщинами годов изборождён,
Что пролегли на его теле, словно клетья.

Нам кажется, что этот камень мёртв.
Он словно трупп, как мумия в гробнице.
Но не спешите, ведь ещё он жив,
Он жив, но стар, и у камней есть лица.

Он помнит поколения жрецов,
Богам у него жертвы приносящих.
Он помнит гнев простых людей,
За посланные бури, на просящих.

Он, словно бы Сантана, что в веках
Спокойным взором видит радости и вздохи.
Прожил он много лет, и столько ещё жить.
Стоит и смотрит, как меняются эпохи.

Вот так и мы, что камень во степи,
Живём в сем мире с самого начала.
Мы долгий путь прошли, и столько же идти,
Чтоб в нас сознанья музыка звучала.

Мы думаем, что все живут лишь раз,
И больше нам не жить в прекрасном мире,
Как будто мы ничто в святом эфире.
Мы жили, будем жить, как и живём сейчас.

Иные ведь букашки и жуки
Живут лишь день, для них тот день – столетье.
Прожив его, они уходят в мир,
Чтоб вновь вернуться летом, в многоцветье.

Сейчас мы дети во Вселенной,
И нам расти ещё, расти,
Чтоб стать венцом всего живого,
Чтобы весь мир приобрести.

Над нами есть миры, где нет понятья время,
Там знают обо всём, и видят всё насквозь,
Там все в любви живут и держат ею мир наш,
Стремятся к знанию все вместе, а не врозь.

Но есть Сознанье, весь Мир в себя вместившее,
Пред Ним теряет всё свой смысл и красоту.
Оно нас ниспослало в мир сей,
Оно поможет нам взойти на Высоту.

Так нет предела знанья, края жизни нет,
Мы жили, будем жить века – тысячелетья.
Проснёшься вскоре Ты, и встанешь – Человек,
И не коснётся нас ничто, и даже жизни плетья.



* * *

Великий, Нескончаемый Огонь,
Сжигающий все старые одежды.
Нет слов, чтоб выразить Тебя,
Ты пробуждаешь в нас ростки надежды.

Да, на Земле идёт война.
Война Благих дружин со тьмою,
Во имя Мира всех начал,
Не обратилась чтоб запруда нам бедою.

Крушатся стены, всюду моры, глад,
Но это молнии народу во знаменье.
То бьют колокола миров в набат,
Чтоб солнца нам предотвратить затменье.

В смятеньи люди – Армагеддон.
То Божья кара нас всех грешных.
И руки опускают вниз
Все забывая нареканья древних.

Да, это так, идёт война миров,
Но для того, чтоб зёрна отобрать от плевел,
Чтобы взошли везде хлеба любви,
А всходы гнева обратились в пепел.

Да, трудно в мире нам под час,
Но ведь причиною мы сами.
То возгорают угли страха в нас,
Что накоплялись на сердцах веками.

Откиньте шелуху, гнильё,
Оставьте похоть, гнев, незнанье.
И засияет солнце для нас вновь,
Забудем мы про Божье наказанье.

Да, бой миров есть битва пред концом.
Пришёл конец для нечисти – изгнанье,
Ну а добро идёт под вышний кров.
То в свет врата, для них девизом – Знанье.

Признайте нерушимый свет,
Что жизнь даёт нам средь чумы и боли.
Отриньте алчности костёр,
Готовящий нам склеп неволи.

И бури страшные уйдут,
И стихнет смерч, трясущий землю,
Но это всё уйдёт тогда,
Когда законам мира внемлем.

Какой дорогой мы пойдём,
То предстоит решить лишь людям.
Нам быть как птицам в вышине,
Или как червы, прозябать в трясине будем.

Звучит Мутации Великий взрыв,
Дающий нам неведомые знанья,
Счищающий с нас прах забот,
И утверждающий лучистые образованья.

Огонь Великий, Слово бытия,
Ты дан Отцом был, Ты – Начало Мира,
Тебе я своё сердце отдаю.
И оставляю всё: от страха – до кумира.


ПАВЛИН И ЖАВОРОНОК

Как-то в один из дней среди джунглей прохаживался Павлин, осматривая свои владения. Вокруг него суетился его гарем в поисках корма. Он же важно и мерно ступал по земле, время от времени поворачивая свою голову в разные стороны. Отовсюду слышался гомон и шорох. Это на ближайшие деревья и кусты слетались птицы, чтобы посмотреть на птицу-короля.
– «Как ты прекрасен!» - восторженно щебетали птицы. – «Какой у тебя хохолок на голове, как красива раскраска твоих перьев! Да, у нас в джунглях среди птиц есть только один царь – это ты, Павлин».
А он с гордостью и важностью подхватывал:
– «Вы ещё не видели моего царского веера, и его блеска на солнце!» - и распускал свой хвост. А все окружающие его птицы от изумления и восхищения ещё сильнее начинали шуметь.
И вот в один из тех моментов, когда Павлин держал свой хвост раскрытым, к нему подлетела маленькая, серенькая птичка, чтобы тоже посмотреть на его красоту:
– «Что ты делаешь?!» - с ужасом и возмущением затрепетал Павлин. – «Как можешь ты, серое создание, своим присутствием нарушать эту царскую красоту?» - и немного погодя, перейдя на высокомерность и свою «царскую милость», с издёвкой произнёс: - «К тому же тебе поскорее надо улетать, потому что на моём фоне ты выглядишь ещё более некрасивее. Поэтому лети отсюда – тебе со мной не сравниться».
И Павлин зашагал дальше, чуть не наступив на крохотное создание. Птичка же вспорхнула и полетела от места, где гулял Павлин. А другие пернатые всё ещё продолжали восхвалять красоту царя птиц.
Как вдруг над деревьями, в вышине чистого и влажного неба, послышались прекрасные трели. С каждым разом переливы становились всё прекраснее и прекраснее. В них не было ни одного музыкального узора, который бы повторился дважды. Казалось – всё небо возгорается разными цветами и узорами, возжигаемое небесным пением. То на слушающих неожиданно ниспадал прекрасный жемчуг и самоцветы, то они окунались в прохладные и утоляющие жажду воды. То на них с верху неожиданно срывался смерч с неимоверными раскатами грома и вспышками молний. И тут же ураган стихал, и опять начинали вырисовываться чарующие и успокаивающие узоры.
За всё время пения небесного художника никто не издал ни звука. Был слышен даже звук пролетающих мух, которые летали вокруг птиц, не боясь ими съеденными.
Затем послышался шёпот со всех сторон:
– «Кто это прекраснейший из певцов?»
Но из-за восходящих паров, витающих в воздухе, никого нельзя было разглядеть. Некоторым из зорких собратьев все-таки удалось рассмотреть певца. И они в изумлении заговорили:
– «Певец этот – маленькая, серенькая птичка, которую ты, Павлин, прогнал, боясь быть осквернённым её присутствием».
Среди пернатых началось замешательство. Павлин же от гнева весь задрожал:
– «Как может этот невзрачный комок перьев тягаться со мною – с царём птиц?» - и попытался взлететь в небо. Но ему удалось долететь только лишь до ближайшей ветки. Мешал его прекрасный, но слишком тяжёлый хвост. Тогда собрав все свои силы, Павлин попытался запеть, но вместо пения по всему лесу разнёсся его звонкий и крикливый голос, в котором слышались оттенки злобы, спеси и обиды.
Все окружавшие его птицы, забыв, что он их царь, сильно стали бить крыльями, желая заглушить Павлина, чтобы он не мешал чарующему художнику, а некоторые, из восхвалявших его ранее, в гневе были готовы даже наброситься на Павлина. И Павлину ничего не оставалось делать, как поскорее убраться куда-нибудь, чтобы спрятаться от гнева окружающих. В страхе он бросился в росший рядом кустарник, но тот был колючим и частым, и поэтому, когда Павлин выбрался из веток, перья его были растрёпаны, а на месте его прекрасного и царского веера почти ничего не осталось. С неба же на весь лес продолжали разливаться прекрасные неповторимые узоры, которые выписывала это крохотное, но простое и великое в простоте своей сердце.

Во истину – Павлин был наполовину прав, когда говорил о том, что он не может сравниться с маленькой птичкой – ибо сказано, что «простое и чистое в своей простоте сердце убрано в небесный и неповторимый наряд вечности. Вместе с тем, как тот, кто пытается одеть себя в различные наряды, чтобы казаться из-за этого более красивее и возвышеннее других, вталкивает в своё сердце в железную клетку зависти, злобы и незнания, которая не может принести ему ничего, кроме мук и тяжести».



* * *

Покайтесь люди, облегчите Душу,
Откройте Выход к Свету – в Небеса.
Разбитый храм из пепла воссоздайте,
Храм Сына Божия, Храм матери – Отца.

Сейчас наш мир нуждается в Смирении –
В любви, заботе, нежности людской,
Разрушьте ваши склепы недоверия,
Сердца раскройте Песне Неземной.

Сольёмся мы тогда в одно Созвучие,
Возрастут Средь Мира Райского Сады.
Да будет нам Молитвой: – «Мир Вам – Братия!
Да будем мы едины – Я и Ты!»

ХАМЕЛЕОН

На нашей Земле произрастает множество лесов, в которых живёт несметное количество разнообразных животных. И вот в одном из лесов, в тёплой стране, жил Хамелеон.
Вёл он скрытный образ жизни, всегда старался не выделяться из общего многоцветия, и поэтому он часто менял свою окраску. Это зависило, прежде всего, от того, какой цвет растений преобладал в том месте, где он находился. Играло свою роль так же и то, в каком настроении находился этот хамелеон. Поэтому он то темнел, то покрывался пятнами, то его кожа приобретала светлые тона.
Так, в один из дней Хамелеон попал на место, где было очень много пищи для него, но его окраска не соответствовала цвету окружающей среды, и он поспешил «перекраситься». Это увидели звери, которые наблюдали за ним с небольшого расстояния.
Они спросили его:
– «Зачем ты сменил свою окраску?»
На что им последовал ответ:
– «Я принял ту окраску, которая позволит мне беспрепятственно охотиться в вашем лесу».
Но звери сказали ему:
– «Для того, чтобы охотиться в нашем лесу совсем не обязательно менять свой цвет. В лесу много пищи для всех, достаточно иметь свой собственный – истинный – цвет, и умение, приобретённое тобою. Покажи нам твою настоящую окраску, которая была у тебя со дня твоего рождения».
Хамелеон с волнением сказал:
– «Но я не знаю, вернее, не помню своего настоящего цвета. С малого возраста меня учили, как менять свою окраску, как замирать и затаивать дыхание, подбираясь к своей жертве, и быть невидимым ею. И теперь я, находясь на любом дереве, цветке, кустарнике, с ловкостью и быстротою меняю свою окраску, и это позволяет мне хватать добычу, находясь от неё очень близко».
Тут же он начал менять окраску своего тела. Цвета, которые приобретала его кожа, были многообразны и иногда невообразимы. Палитра красок была от самых тёмных до очень ярких, и от самых пёстрых до очень бледных и невообразимо светлых тонов. И делал он это так искусно, что всем казалось, будто бы он исчезал у них на глазах, появляясь на том же месте через некоторое время.
Но, показывая своё умение, Хамелеон не подозревал, что на самом деле вызывает у окружающих его зверей всё большее безразличие к нему. Потому что в этой игре красок звери видели то великое коварство, связанное с ловлей добычи, которому научилось это маленькое, и как им в начале казалось, беззащитное животное.
После показа своих возможностей Хамелеон увидел, что звери не только не смотрят на него, но даже более того, они отвернулись от него. Ему стало понятно, что звери таким жестом дали понять о своём непринятии Хамелеона на территории своего леса. И, сменив опять свою окраску, он пополз в прежний лес, где можно было менять окраску, но было уже очень мало пищи, и ему оставалось либо умереть от голода, или же самому быть съеденным, что было одно и то же. Но думал он сейчас не об этом. Больше всего его тяготила мысль о том, что он находился на границе изобилия, и для того, чтобы переступить эту черту, ему нужно было всего лишь вспомнить свой изначальный цвет, и оставить, таким образом, свои прежние повадки. Вот так полз он и думал, думал, углубляясь в свой лес, что он не знает, что его ждёт сейчас или же завтра. Но в сердце его теплилась надежда, что если он будет жить, то рано или в своё время он вспомнит свой истинный цвет, и его, в конце концов, примут в тот лес, где он может свободно перемещаться, не боясь ни голода, ни хищников и жить всё отпущенное ему время.

Вот так и мы с самого рождения учимся приобретать новые цвета, и выбрав всё в одном месте, мы переходим на другое, приобретая новую окраску. Живя всю свою жизнь в страхе и заботе о дне завтрашнем, тем самым укорачивая себе её. Не лучше ли вспомнить, кто мы есть на самом деле, и тогда все наши заботы уйдут, и страхи прекратятся, и мы сможем свободно жить в мире спокойствия, любви и блаженства.

Надежда существует в каждом биении нашего сердца. Всё в наших руках!



* * *

Нет в мире я, есть только лишь молчанье.
То, что основа сущности во всём,
Оно собою Вечность всю объяет,
И Импульс посылает в сей мир форм.

Оно, как будто бы Маяк средь бури,
Нас направляет к жизни и любви,
И бороздят по волнам Океана,
Ища спасенья луч сей корабли.

Одни находят свет искристый жизни,
И между рифов направляют путь.
Им нужно парус распустить по ветру,
Да никуда со света не свернуть.

Другие же идут в потьмах как тени,
Бросаясь под судьбы девятый вал,
А их обломки от кормы и мачты
Уносят в океан метущий шквал.

Так не теряйте нить познанья Братья,
Направьте путь свой на призыв Отца,
Туда, где свет уносится в пространство,
Где нет начала Миру и конца.


БОГАТСТВО

Нет в целом мире ничего,
Чтоб я имел, иль было бы моим.
Зачем мне призрачный туман,
Мираж так нужный всем другим.

Стремимся мы приобрести
Всё что угодно, только не себя.
Себе могильники творим,
Хороним в них самих себя, любя.

Зачем мне золото – «добро»,
Которое металлом губит Душу.
Зачем мне вещи и вино,
Я этим ядом храм свой рушу.

Растёт среди полей цветок,
Он мне милей всех самоцветов мира.
Звенит ручей в лесу, и слышен щебет птиц,
Вот музыка миров – звучание эфира.

Мне радуга шлёт свой ковёр,
Зовущий ввысь, в неведомые дали.
Но среди тяжести желаний и забот,
Мы видим красоту едва ли.

Мне Солнце свет даёт – живительный родник,
Вкус родника прекрсней всех напитков мира.
Ночной покров мне – звёзды и миры,
А колыбельной мне – иных созвездий мира.

Вы ж в домике своём, лишь при лучине жизнь
Ведёте, ставнями закрывшись самомненья,
Да тешите себя сияньем, «ветхих благ»,
И засыпаете под мрачный стук «каменьев».

Да, нет на мне ни злата, ни мехов,
Зато Душой богат я безгранично.
Я слышу, как шумят леса,
Как Сердце говорит: - «Дари любовь безлично».

Так что богатство в мире? – нет его.
Есть только Вечное и прах, идущий в пламя.
Есть люди, что ведут себя на смерть,
Есть те, кто держит над собой победы знамя.

Одумайтесь, оставьте всё «добро»,
Что тянет вас на дно болот забвенья.
Возьмите в руки тот Огонь,
Что озарит вас, даст вам дар нетленья.

Надежда есть для каждого из вас,
Вам каждая Звезда дать луч свой рада.
Последний выбор всем даёт судьба,
Иль выбрать путь добра – иль прыгнуть в жерло ада.